«А ТО ТЕТЯ БУДЕТ РУГАТЬСЯ!»
Зашли в лифт делового центра я, еще две женщины и мужчина с девочкой лет трех. Лифт едет. Девочка скользит любопытным пальчиком по гладким и блестящим кнопочкам. Пальчик замирает на кнопке с узнаваемой картинкой — колокольчиком.
— Папа, это что?
— Не нажимай. А то тетя ругаться будет.
Девочка отдернула пальчик, прижалась к папе и стала внимательно разглядывать меня и моих соседок.
Девочка явно пыталась определить, какая из трех тетей сейчас начнет ее ругать. Папа, конечно, имел в виду не нас. Но ведь у девочки нет понимания, что кнопка в лифте связывает ее с какой-то другой тетей, которую нежелательно просто так беспокоить.
Вот вам и формирование доверия к миру! Посыл ребенку: осторожно, лучше ничего не трогай, а то любая тетя ни за что ни про что тебя отругает.
Папа не подумал… Папа думал совсем о другом и отмахнулся от вопроса ребенка. Ребенок спокойно едет, никому не мешает, никуда не лезет. Папа — молодец, быстренько дисциплинировал дочь. Только вот эта ничего не объясняющая угроза может иметь негативные последствия для формирования ребенка. Девочка получила установку: «Просто не трогай. А то тетя заругает.» Без каких-либо объяснений. Если подобные случаи будут часто повторятся, то лет через десять папа задастся вопросом: «А почему у меня такая неуверенная дочь? Почему она всего боится? Почему так настороженно-скованна при общении с малознакомыми людьми?»
Та же часто повторяющаяся фраза «А то тетя заругает!» для другого ребенка может привести к совсем иным последствиям, но тоже нежелательным.
В супермаркете активный малыш придумал игру: скидывать одноразовую посуду с нижней полки на пол. Целлофановая упаковка призывно шуршит. Если вытащить снизу комплект с яркими стаканчиками, то и верхние тоже друг за другом валятся на пол к восторгу малыша. Мама требует прекратить безобразие – это логично. Но КАК она это делает! Показывает малышу фигуру девушки в красной форме, выкладывающую товар на полки, и яростно шипит: «Перестань! А то сейчас эта тетя тебя заругает!»
А почему ругать обязательно должна тетя? Почему, в крайнем случае, этого не может сделать мама? Почему прекратить нежелательное действие малыш должен только при наличии внешней угрозы, а не под действием внутренней мотивации не осложнять жизнь окружающих? А если бы тети в форме не было в поле зрения, то можно было бы продолжать скидывать товар с полки?
«Не топай, не кричи у кабинета врача! А то сейчас врач выйдет и тебя заругает!» — такое часто можно услышать в детской поликлинике. А почему бы не призвать к порядку аргументом, что крик мешает врачу вести прием?
«Не рви цветочек с садичной клумбы! Анна Александровна сейчас ругаться начнет!» Анна Александровна так-то начнет объяснять, что цветок живой, что он тут растет, чтобы радовать своей красотой всех, проходящих мимо. И на следующую прогулку вынесет лейку и даст цветочек полить. Но позиция мамы удивляет. Мама определенно желает остаться «хорошей» для ребенка, той, которая не ругается. Ведь всегда найдется чужая тетя, готовая поругать ребенка за нежелательное действие. В итоге у ребенка формируется только внешняя совесть, только одно правило: можно все, пока не видит тот, кто может наказать. А внутренняя совесть — та, за чье формирование отвечает мама – отсутствует. И у ребенка в результате нет внутренней системы запретов: это можно, а это нельзя, потому что плохо для окружающих.
Анна Быкова
